Твердая рука - Страница 10

— А с чем это связано? — не удержался я.

Он что-то пробормотал и опять забарабанил пальцами, но в конце концов нашел приемлемую форму ответа.

— Понимаешь, Сид, все это строго секретно.

— Да — Я не имею права излагать тебе подробности.

— Ладно, — откликнулся я. — Это неважно. Продолжайте.

— А если я не имею права, то не могу обещать, что тебе заплатят. Я вздохнул.

— Я могу предложить... только помощь, если ты, конечно, будешь в ней нуждаться. И, разумеется, если это будет в моих силах.

— Это может быть дороже всяких денег, — проговорил я.

Похоже, что гора упала у него с плеч.

— Хорошо. Это дело очень запутанное и деликатное.

Он по-прежнему колебался, но потом тяжело вздохнул и начал:

— Я прошу тебя тайком пронаблюдать и выяснить подоплеку одной темной истории. В ней замешан... наш человек.

Несколько минут мы оба молчали. Затем я уточнил:

— Вы имеете в виду вашего сотрудника? Кого-то из службы безопасности?

— Боюсь, что так.

— А что конкретно я должен выяснить? — не отставал я. — Что вас интересует? Он с грустью поглядел на меня.

— Подкуп. Предательство. И все в таком роде.

— Ух, — произнес я. — Надеюсь, я правильно понял? Вы считаете, что один из ваших парней берет взятки от разных подлецов, и хотите, чтобы я разузнал подробности.

— Верно, — отозвался он. — Ты совершенно прав.

Я обдумал его предложение.

— А почему бы вам самому не заняться расследованием? Или поручить кому-нибудь из ваших ребят?

— А, да. — Он откашлялся. — Здесь есть свои трудности. Если я заблуждаюсь, то вскоре об этом узнают и будут считать, что я не доверяю своим сотрудникам и подозреваю невинных людей. А значит, у меня начнутся неприятности. Очень крупные неприятности. Ну, а если я прав (очевидно, так оно и есть), то мы... я хочу сказать Жокейский Клуб непременно пожелает вмешаться и спустит все на тормозах. Скандал с широкой оглаской, да еще с участием службы безопасности ничего, кроме убытков скачкам, не принесет.

Я подумал, что он, возможно, хватил через край, однако Лукас рассудил точно.

— Человек, вызвавший у меня сомнения, — это Эдди Кейт, — с горечью произнес он.

Последовало многозначительное молчание. В существующей иерархии службы безопасности Лукас Вейнрайт занимал высшее место, а два его заместителя стояли на ступень ниже. Оба они были отставными офицерами полиции. Одним из них и являлся суперинтендант Эддисон Кейт.

Я много общался с ним, и у меня сложилось о нем четкое представление.

Крупный, грубоватый, энергичный человек, он любил похлопывать собеседника по плечу своей сильной, тяжелой рукой.

Эдди говорил громко, с заметным суффолкским акцентом. Внешность у него была примечательная — густые соломенные усы, легкие светло-каштановые волосы, сквозь которые просвечивала розовая лысина. Его полуприкрытые тяжелыми веками глаза иногда искрились юмором, но такое случалось довольно редко.

Порой я видел в них холодный и безжалостный блеск, как от солнца на льду ярко, красиво, но обманчиво и совсем небезопасно. Такие люди, как Эдди Кейт, с веселой улыбкой защелкивают на вас наручники.

Но мошенничество?.. Подобная мысль не приходила мне в голову.

— А что, есть какие-то показания? Лукас Вейнрайт прикусил нижнюю губу, немного пожевал ее и произнес:

— В прошлом году четыре его расследования пошли по ложному пути и не дали результатов.

— Это не слишком убедительно.

— Вот именно. Будь я уверен, то не пришел бы сюда и не стал бы с тобой разговаривать.

— Я догадываюсь. — Я подумал минуту-другую. — В каких расследованиях он участвовал?

— Все они касались синдикатов. Он выяснял прошлое людей, которые собирались организовать синдикаты и стать владельцами лошадей, а главное, определял, годятся ли они на эти роли. Ему нужно было убедиться, что там нет никакого подвоха и скачкам ничто не угрожает. Эдди представил подробные отчеты о четырех создаваемых синдикатах, и в каждом из них упоминались люди, которых к ипподрому и близко подпускать нельзя.

— А как вы узнали? — задал я вопрос. — Как вам удалось обнаружить?

Он скорчил гримасу.

— На прошлой неделе я допрашивал одного человека в связи с делом о наркотиках. Он просто кипел от злобы и твердил, что какие-то типы (по его словам, целая группа) его кинули, а потом окончательно раскололся и сказал, будто все они владеют лошадьми под чужими фамилиями. Он назвал их мне, я проверил и выяснил, что они члены тех самых четырех синдикатов, которые проходили через Эдди.

— Полагаю, — медленно проговорил я, — что вряд ли лорд Фрайли возглавляет именно эти синдикаты?

Лукас не смог скрыть огорчения.

— Боюсь, что это так и есть. Лорд Фрайли уже упоминал мне сегодня, что попросил тебя кое-что разузнать. Он был со мной откровенен. Знаешь, я ему благодарен, он подтолкнул меня к нужному выводу. Ведь я уже давно хотел к тебе обратиться, но не решался. Но ты должен быть очень осторожен.

— И он тоже, — уверенно откликнулся я. — Вы не позволите мне ознакомиться с отчетами Эдди? Или с их копиями? И еще мне нужно проверить подлинные или вымышленные имена у всех подозреваемых.

Он кивнул головой.

— Я устрою так, что ты их получишь. — Потом он посмотрел на часы и поднялся. И вновь стал держаться жестко и решительно, словно надел свою военную форму. — Мне не нужно тебе объяснять. Но, прошу тебя, никому ни слова об этом.

Я встал и быстро двинулся вместе с ним к двери. Он торопливо попрощался со мной. Я увидел, как мелькнула его спина. Секундой позже он открыл дверь в весовую и скрылся там, а я опять сел в машину и принялся размышлять о том, что если все пойдет в таком духе, то без целого отряда помощников я просто не справлюсь.